ВикторГрицюкОфициальный сайт Публикации Резюме Контакт

Как изготовить «художественный фотопортрет»?

Новые технологии нахлынули на нашу скромную страну. Как-то быстро, в течение десяти лет, бесследно исчезли фотолаборатории с увеличителями и глянцевателями, и мало кому нужны теперь метолы и кислые фиксажи. Фотохимия почти исчезла с прилавков фотомагазинов, её место заняли плёнки в красивых коробках и простые фотокамеры, похожие на недорогие, пластиковые мыльницы. Реализовалась мечта основателя Кодака, говорившего в рекламе начала 19 века: «Вы нажимаете на кнопку, а остальное сделает Кодак». Минилабы и профилабы — обычны, даже в маленьких глухих посёлках. А ведь ещё существует компьютер с широчайшими возможностями программы Photoshop, развиваются и теснят плёночные фотоаппараты мегапиксельные цифровые камеры. Прямо во время съёмки, на дисплее можно выбирать удачный снимок, а остальные стереть, высвобождая пространство носителя. Фантастика становится реальностью. Как заметил один известный кинорежиссёр: «самовыразиться в картинке стало сегодня невероятно просто». Так и подмывает сказать, что старая художественная фотография умерла, осталась в прошлом веке. Но почему же не захлестнула фото-мир волна новых «фото-шедевров»? Где толпы новых Адамсов и Ньютонов? Где сегодняшние компьютерные и цифровые Аведоны и Родченки?

И становится тут с очевидностью ясно, что чёрно-белый ручной отпечаток на бромосеребряной бумаге не утратил магической своей привлекательности. Так — с появлением программируемых музыкальных синтезаторов не умерла живая музыка. Так — не окончилась кулинария с появлением замороженных готовых продуктов и быстрого питания.

Часто можно прочесть в релизах престижных фотовыставок, что электронно обработанные фотографии не принимаются, или выносятся в отдельный раздел, что, по-моему, правильнее. Серьёзные галереи охотятся за ручными бумажными оригиналами. Профессиональные фотографы щупают потихоньку цифровой формат, но оставляют документальность и достоверность, то есть — ту правду мгновения, что всегда ценилась в настоящей фотографии. Новые технологии, побурлив, займут сответствуещие им места в большой системе фотоискусства. Важные, нужные, но всё-таки не главные места.

Конечно же — электронное творчество имеет право на существование. Но тут ещё не образовалось чётких критериев и оценок. Цифровые обработанные картинки, порой невероятно оригинальные, интересны сегодня больше как казусы, и самое яркое место находят пока в рекламе. Торговцы, наперебой пытающиеся нас привлечь, обмануть и что-то всучить, оказалась главными заказчиками электронных обработок.

А теперь я попытаюсь рассказать, где в этой схеме место «художественному» портрету. А оно и не менялось, это место, хотя и снизился интерес к психологическим глубинам отдельной личности. На смену пришла серия однообразных цветных фоток на фоне дачи, машины и бассейна. Но личности-то остались, и их глубины ничуть не помельчали. Они живут рядом с нами, в одном с нами времени. Но как мало теперь — называемых раньше «психологическими» — портретов на выставках и в глянцевых журналах. Ведь делать их трудно и накладно для фотографа. И сам портретируемый стал сдержаннее, закрытее. Но делать их можно, и они нужны миру.

Каждый фотограф, когда-либо снимавший портреты, имеет в архиве несколько удачных по проникновенности и состоянию фотографий. Но часто они бледны с художественной, композиционной или тональной сторон. Редкая удача — совпадение психологии в снимке портрета с композиционной выстроенностью и качеством негатива. Что же делать с этими частичными, замороженными удачами? И тут может выручить искусство печати, теперь уже редко применяемое из-за спешки и лени.

Но не пропадать же удачным находкам, и я предлагаю разумно применить к ним приёмы, наработанные предыдущими годами развития портретного жанра.

Работа начинается с кадрировки. Долго можно поползать по контрольке с кадрирующими уголками, пока наметишь границы будущего отпечатка. Тут помогает знание законов композиции, знание истории искусств, истории фотографии. Но чаще решение принимается интуитивно, когда смотришь на выкадрированную часть и чувствуешь, что сошлось нечто, что портрет — «смотрится».

Дальше определим, что главное, а что второстепенное в кадре. Если это глаза или всё лицо, то остальное изображение не очень важно. Конечно, если оно не несёт раскрывающей психологию портретируемого информации, или просто некрасиво. Допустим — оно некрасиво, и тогда мы решаем убрать его, запечатать или высветлить. Я предпочитаю запечатывать, и считаю, что тёмная гамма придаёт портрету лаконичность, некую «драматургию», акцентируя внимание на лице. Можно припечатывать и само лицо, и части одежды, и края изображения, создавая как бы рамку вокруг. А иногда, когда портрет всё равно выглядит скучновато, можно пройтись по нему ослабителем, наметив как бы пятна света, пропущенные сквозь жалюзи, окна, и возникнет недостающая отпечатку живописность. Но в меру, очень и очень в меру.

Неплохо бы придать фотографии ещё и тональный оттенок. В этой связи я вспоминаю, как получил серьёзный заказ на выставку портретов. Всё было уже отснято, правда, не для выставки, а для журнальных публикаций. Негативы были разными, и по качеству, формату, и по условиям съёмки, и по свету. Всё надо было объединить в одном красивом и просторном зале. Печатал варианты, кадрировал, запечатывал и осветлял. Делал всё, чтобы пятьдесят работ не смотрелись на выставке скучно и однообразно, как паспортные. Бумагу выбрал матовую, чтобы не ловить блики от ламп в работы.

Когда, вымотанный и невыспавшийся, разложил я их на полу — накатила тоска. Каждый портрет отдельно ещё смотрелся, но все вместе они представляли разнобойную кучу. Я тогда даже подумал вообще отказаться от экспозиции, но ситуацию выручил мой помощник. «Быстро, размачиваем и переводим в сепию» — сказал он. А мне было уже всё равно.

Тонированные, наклеенные на нежно-кремового цвета паспарту, фотографии гармонично вписались в интерьер зала, да так, что я сам был удивлён, увидев их развешенными по стенам. Портреты словно отдалились, оторвались от меня — замыленного и уставшего от лаборатории, и жили теперь самостоятельной жизнью. Такое вот случилось маленькое чудо.

И последнее, о чём хотелось бы сказать — это о ретуши. Немаловажная мелочь она — если отпечаток в белых точках и ворсинках не специальная задумка автора, то лучше его от мусора очистить. Ретушь даже как-то таинственно улучшает резкость фотографии, придаёт ей прозрачность и свежесть. Я всегда ретуширую.

Конечно, то, о чём я рассказал — не обязательно делать каждому и с каждой фотографией. Фотографы должны искать свои, особые формы и средства выражения. И это здорово, что мы все такие разные, неповторимые. Но знать о существующих приёмах и методах, по-моему, надо каждому. Знать хотя бы для того, чтобы не делать так никогда.

English version
Разработка сайта — Валерий Коорт