ВикторГрицюкОфициальный сайт Публикации Резюме Контакт

Из переписки с начинающим фотографом
Письмо пятое

Начинающий фотограф:

Здравствуйте, Виктор!

Подружился с местным священником из нашего городского храма. Он тоже увлекается фотографией и походами. По его просьбе снимал фоторепортаж о празднике Пасхи (см. вложенное фото, остальные вскоре выложу у себя на сайте). По-моему, отличная получилась фотосессия!

Виктор Грицюк:

Здравствуйте!

Отрадно, что вы открываете для себя новые темы. Словно ходили вдоль полок жизненной библиотеки и решились пролистать новую книгу. Но не особо возноситесь — церковная съёмка очень сложна и специфична, это не гонки на снегоходах. В церкви происходит невидимое таинство, которое прямо на фото не отразить. Можно лишь попытаться передать его воздействие на прихожан, да неким символом намекнуть. Пасху снимали многие — это главный в православии праздник. Рекомендую посмотреть съёмку Георгия Розова в Раифском монастыре под Казанью — думаю, отыщете у фотографа на сайте. Там есть очень интересные находки с движением ночного крестного хода.

Пока вы сняли обычный документ, но фотографий таинства там нет. Это всего лишь набор довольно однообразных сюжетов, повторенных чуть с иного ракурса. Как жёстко сказали одному начинающему поэту: «Стихи вы писать научились, но Поэзии в них нет». Вот и в ваших фото лишь отчёт о том, что в полутёмном интерьере стоят группки людей со свечками, висят иконы и поп маячит у иконостаса. Главное отсутствует. Нет праздника. Оно и понятно, вы впервые работаете в церкви. Полагаю, что пока нечётко представляете, что и в какой последовательности происходит на церковной службе. Это хорошо бы знать, иначе, кроме внешнего стояния, вы ничего не заметите. Будьте любознательным и сконцентрируйтесь — тогда всё получится. Не боги горшки обжигают. Репортёр — профессия земная, доступная, как и любая другая.

Профессионализм репортёра заключается в том, чтобы, попав в неизвестную ситуацию, быстро вникнуть в обстановку и сделать уникальные, только для этого события рождённые фотографии. Требуется смелость и креативность, понимание духа события и быстрота в принятии художественных и технических решений. Фотограф, как хороший психолог, должен интуитивно всё почувствовать и, находясь с камерой снаружи, одновременно быть внутри. Порою надо становиться «невидимкой», как это получается у Валерия Щеколдина. Он умеет не сопротивляясь плыть по действию, ощущая его ритмы. Нельзя тормозить. И снимать надо осознанно, ведь мы имеем дело с исчезающими явлениями, которые невозможно вернуть назад.

У каждого фотолюбителя есть парочка удачных репортажных снимков, но если ему дать задание в том же стиле снять неизвестное ранее, то он выглядит беспомощным ребёнком. Поэтому серьёзные журналы и агентства не заказывают репортажи любителям, несмотря на их шикарные портфолио и высокохудожественные произведения в выставочных рамочках.

Высший пилотаж репортёра — снимки, не требующие последующего кадрирования, идеально лежащие в формате и содержащие «историю». То есть, не просто грамотные картинки, а многослойный рассказ с атмосферой. Такие фотографии журналы любят давать на развороты.

Непревзойдённым мастером художественного репортажа остаётся Картье-Брессон, начавший отдельное фотографическое направление, живое и процветающее до сих пор. Мне очень нравится стиль Брессона, но в репортаже ближе «грязная фотография», которую практиковали латиноамериканцы. О ней сейчас мало вспоминают. Грязная она — по первому ощущению небрежности, как бы случайности композиции, на самом деле — более многослойной, чем у доведённых до суховатого символа композиций Брессона. В ней полнее сохраняется ощущение случайности, документальности, а это и есть самое ценное для репортажного снимка. При внимательном рассматривании понимаешь, что грязный снимок выстроен очень затейливо. Сделать такую фотографию невероятно сложно. Поэтому большинство фотографов плотно «сидит» на «брессоновском» стиле как доходчивом, сразу бросающемся в глаза, широко востребованном нашей и зарубежной прессой. Он стал мировой модой, одевающей все события в одинаковую одежду. Стиль этот очень прилипчивый, и лишь единицы ищут и находят в нём что-то новое.

Современная репортажная фотография теряет интерес к внутреннему миру отдельной личности, кроме как в случае скандала, достижения денежного или иного житейского успеха. Пресса следует за читателем, реагируя на его интересы темами и тиражами. А читатель теперь более тяготеет к символическим картинкам, где люди — лишь живые детали рядом с предметами. Зачем кого-то понимать, если своих проблем хватает с головой. Репортажные снимки выстраиваются фотографами по принципу постановочных натюрмортов. За этим чувствуется огромное влияние рекламы и музыкальных клипов со скорострельной сменой «художественных» ударов. Репортёры бегут вместе со временем. Боль отодвигается, чувства тупеют, сопереживание не нужно, достаточно эстетического любования.

Нынешнее разбухание слабых фотографических сайтов в интернете можно грубо сравнить со схемой образования мусорной кучи. Кидаешь на людной улице в угол скомканную бумажку — а через пару часов там уже помойка. Поставишь под стеной дома пустое ведро — через час оно наполнено окурками, обёртками и пустыми бутылками. Главное — дать возможность. Подобную ситуацию с фотографией в интернете подпитывают производители камер и провайдеры. Их можно понять. Можно понять и обычных людей, вдруг без усилия получающих качественное изображение. Но если вы хотите стать настоящим фотографом, то лучше показать одну-две хорошие фотографии, чем двадцать посредственных. Даже больших мастеров помнят всего по нескольким снимкам.

У фотографов есть такое понятие — профессиональный уровень. Как, собственно, и в любой другой профессии. Выложив не очень внятные снимки на сайте, вы портите свой будущий профессиональный авторитет. Просто «отметиться» ещё на одном событии, чтобы показать, что я — и то снимал, и другое — слишком примитивно. На весь интернет вы неустанно демонстрируете множество средних фотографий, хотя говорите о красоте и стремлении к совершенству. Такая опрометчивость аукнется в будущем.

Так получилось, что мы родились в то время, когда уже существуют и Шекспир с его бессмертными персонажами, и Сервантес с Дон Кихотом, и такие гении, как Достоевский и Солженицын. С этим ничего не поделать.

В фотомире уже есть Родченко и Адамс, Ньютон и Гиппенрейтер. А жизнь проходит, и мы тоже хотим творить. Найти новое слово сегодня очень трудно. Земля уменьшилась от самолётов, телевидения и глобальной паутины, но темы творчества остались такими же, как и сотни лет назад. Они и называются — вечными: любовь и смерть, горе и счастье, дети и старики, одиночество... и коты. Жизнь наша оказалась не такой уж сложной. Если говорить о природе, так тут ещё проще — трава, камни, вода, небо и деревья, всё как тысячи лет назад.

Можно закрыть глаза, сделать вид, что до нас ничего в фотографии не было. А если и было — то косое и неправильное. Его надо обновить или переделать. Но мы даже переделывать не желаем, а просто отодвигаемся в область незнания. Не хотим знать и помнить, так нам проще, а зритель не сверяется с первоисточниками от занятости собственными насущными делами. Так рождается «новое» творчество, в действительности — нарочно забытое старое. Все сравнения происходят только внутри последних трёх-пяти лет. Мы обманываем зрителя, а потом от его непрофессиональных восхищений и сами обманываемся.

Движение в новое начинается с неудовлетворённости. Это аксиома. Почувствуешь, что ничтожен в сравнении с мировыми мэтрами — и прёшь вперёд, стучась в глухие двери. Глядишь — в свою и попадёшь.

Опубликовано в журнале «Foto&Video», № 3, 2007
English version
Разработка сайта — Валерий Коорт